Образ Лучиано-Грегори

02.11.2015

«Он», с одной стороны, являл собой апофеоз внесоциальности с другой - оставался обычным сколком буржуазного здравого смысла. «Он – персонаж абстракция, пояснял автор в ремарке.- Это столетний старец. Плоть его - посюсторонняя, дух - потусторонний. Голова трупообразная, но стать почти юношеская, безупречная, элегантная. Речь ироническая, язвительная, насмешливая». Мудрость же этого авангардистского Мефистофеля целиком сводилась к логике среднего обывателя, убежденного, что нормы буржуазной морали - верная гарантия защиты от порочности человеческой натуры. А порочность эту он так же по-обывательски считал врожденной. Разница между этим модернистским и традиционным резонерами заключалась лишь в том, что свои сентенции «Он» облекал в циничную форму. Потерпев неудачу с «демоническим» вариантом нового героя (автор осудил собственное изобретение в нескольких репликах следующей пьесы того же года - «Та, что похожа на тебя»), Каваккиолли опробовал иную конструкцию. Во второй пьесе действует Механик (который «кажется скорее приспособлением из шестеренок и рычагов, чем человеком»), вступающий в борьбу с хиромантом. Механик презирает бесплотные фантазии хироманта, смеется над его попытками врачевать души с помощью оккультных сил. У него свой подход к человеку - чисто технический. Чтобы жаждущие утешения протагонисты пьесы лучше познали себя, Механик создает их двойников. Это куклы, демонстрирующие действующим лицам наихудшие людские свойства. Присматриваясь к эгоистическому поведению своих механических дублеров, герои отшатываются не только от них, но и друг от друга. Тем самым Механик как бы освобождает действующих лиц от иллюзий, навеянных им хиромантом. Собираясь на свидание, девушка продумывает все до мелочей, ведь ей необходимо не только привлекательно выглядеть, но и чувствовать себя комфортно. Макияж глаз на свидание также является важной составляющей образа и с ним лучше не переборщить.

Каваккиолли раскладывал действующих лиц на две составляющие: мечтательную душу и автоматизированную плоть. Его эксперимент ограничивался чисто формальным дублированием человека манекеном, что было простым повтором приема Маринетти из его «Электрических кукол» (1908). Правда, Каваккиолли хотел осветить волнующую тему: в пьесе речь идет о судьбе солдата, искалеченного войной, и женщины, не сумевшей совладать с непосильным бременем одиночества. Но совместить жизненный материал и формальный прием автор не смог.