Рабочая группа объективного анализа

27.03.2020

Рабочая группа объективного анализа, объединившая в Инхуке Родченко и его друзей и ускорившая отставку Кандинского с поста директора, образовалась всего через несколько недель после открытия Башни Татлина. Учитывая, какое большое внимание было приковано к памятнику в Москве, неудивительно, что члены группы сосредоточилась на поднятых им темах. То, что речь шла об экспериментальном проекте, который едва ли будет осуществлен (хотя комиссия советских инженеров сочла это технически возможным), ничуть их не отпугнуло — наоборот, способность невоплощенной идеи вызвать такой эффект подталкивала к продолжению «лабораторной работы».

Временно отрешившись от производственно-функциональных задач, Родченко и его соратники выделили для себя два других аспекта модели — «правду материалов» (или фактуру) и символический динамизм (или тектонику), которые показались им противоречащими друг другу. Они почувствовали, что на уровне материала — вопреки аргументу Татлина — ничто не оправдывало обращения к форме спирали и к древней иконографии. Памятник, по их мнению, был романтическим произведением, созданным одиноким художником в тиши мастерской и с помощью традиционных ремесленных орудий. Его формальная организация осталась неразрешимой загадкой, отдающей «буржуазным индивидуализмом»: Татлин создал не конструкцию, а авторскую композицию.

Хотите стать успешным гемблером? Начните играть в бесплатные игровые автоматы joycasino, а после переходите к игре на реальные ставки.

Этот вывод, впрочем, звучал слишком расплывчато и требовал точного определения терминов. В январе — апреле 1921 года сами понятия конструкции и композиции стали предметом дебатов, организованных Рабочей группой. Каждый участник этих дебатов должен был показать, что он понимает под тем и другим, с помощью двух рисунков. Если исключить рисунки Николая Ладовского (1881-1941) и Карла Иогансона (около 1890 — 1929), предложивших «конструкции», которые позднее назвали бы «дедуктивными структурами», так как они основывались на формальном делении поверхности, продиктованном ее собственными материальными особенностями (формой, пропорциями, размерами), то результаты этого «конкурса» скорее разочаровывают. Оппозиция в них оказалась либо затемнена сменой техники (сфумато — для композиции, четкий контур — для конструкции) или отсылкой к разным видам искусства (эскиз картины и эскиз скульптуры), либо, наоборот, огрублена, как у Владимира Стенберга ( 1899-1982), явно понимавшего конструкцию как что угодно, имеющее машинный вид.